Рай беспощадный 2 [СИ] не окончена - Артём Каменистый

Макс, еще не дойдя, начал догадываться, что увидит. Он только теперь понял, что в помещении сильно пахнет грозой - возможно велика концентрация озона. Неудивительно: взору открылись внутренности трубы, уходящей вертикально вниз. Меж ее зеркально отсвечивающих поверхностей густо проскакивали искры электрических разрядов - именно они создавали тот шум, который привлек внимание мальчика.

- Что это? - заворожено произнес Снежок.

- Понятия не имею, - честно ответил Бродяга.

- Наверное, они этой штуке поклонялись, раз она у них под алтарем, - предположил Макс.

Снежок, быстро реагирующий на все новое, и так же быстро остывающий, предложил:

- Подумаешь - искры. От нашего штаба-холодильника гораздо больше пользы. Давайте обыщем эту церковь - вон здесь сколько дверей.

Предложение было дельное, но ничего принципиально нового не обнаружилось. Все те же вещи, что и в других домах. Хотя, возможно, самое ценное утащили в таинственных сундуках. Но сейчас не время заниматься их поисками - заросли, в которых валяется так много полезного, надо обшаривать вдумчиво, большим количеством народа.

Утомленные от всего увиденного вышли наружу. В мире, где нет ни телевизоров, ни компьютеров, ни даже газет с журналами, плотность информационного потока, проходящего через мозг, резко падает. Сегодня они получили месячную норму, если не больше - неудивительно, что апатия накатывает с непривычки. Каждый пытается переварить увиденное, разложить по полочкам, не забыть ничего - ведь по прибытии их засыплют вопросами. Макс направился к дальней стене, остальные бездумно пошли следом. Даже неугомонный Снежок при этом помалкивал - выдохся.

Лишь когда Макс вскарабкался на стену и достал из футляра бинокль, мальчишка не выдержал:

- Ты что хочешь делать?

- Если Ник не ошибался, то где-то ниже по склону должен быть тот самый летчик с парашютом.

- Какой летчик? - не понял Бродяга.

- Когда мы были в экспедиции, на нас напал ящер. Его товарищ - Ник, убежал в лес, долго бродил и нашел летчика погибшего. Тот катапультировался и почему-то умер. Висел на дереве сидя в кресле - парашют за ветки зацепился.

- Быть такого не может.

- Почему?

- При катапультировании пилота действительно выбрасывает вместе с креслом-катапультой. Но потом оно отделяется и вниз он уже летит без него, на легком парашюте.

- А вдруг он с малой высоты катапультировался, и оно не успело отделиться?

- Я, конечно, мало понимаю, но очень сомневаюсь. Может пацан напутал? Или наврал?

- Нет - Ник хоть и мелкий, но не пустозвон. Что видел то и сказал. С городом ведь не напутал ничего - все так и оказалось.

- Думаешь, парашют этот высмотреть сверху?

- Ага.

- Ну попробуй. Вид отсюда и правда хороший. Лишь бы его пар не закрывал.

- Про пар Ник ничего не рассказывал, - произнес Снежок, тоже уставившись вниз.

- Стена низкая, - неожиданно произнесла Дина.

- И что с этого? - не понял Бродяга.

- Они строили ее не от врагов.

- Может, не успели высокую поставить, - предположил Макс.

- Нет. Блоки у них странной формы, и если ее собирались поднимать дальше, гребень должен быть неровным.

- Ага. Ты права. Не стена, а забор какой-то.

- Диксов тогда не было, - напомнил Бродяга.

- Тогда они странные, - удивилась Дина. - Тут же много тонн камня - это сколько надо было сил потрать чтобы его добыть где-то внизу, обтесать, уложить. И все ради заборчика.

Макс, опустив бинокль, произнес:

- Я нашел парашют.

Глава 4

Естественно и речи не могло быть о том, чтобы проигнорировать новую находку. На фоне сокровищ города бронзовых людей предполагаемые богатства летчика были скромнее количественно, но качественно превосходили в разы. Народ в поселке, обсуждая рассказ Ника, наделял место упокоения пилота всеми качествами неразграбленной гробницы фараона и даже более. Там обязательно должно быть холодное и огнестрельное оружие в количествах достаточных для вооружения всей китайской армии, километр крепких строп, пять гектаров отличной ткани, пуленепробиваемый надувной плот с водометным двигателем и складывающимся зонтиком от солнца, набор для выживания с тонной рыболовных принадлежностей, запасом семян, аквалангом, цистерной спирта, контейнером продуктовых пайков, мешком с лекарствами. Кто-то где-то якобы от кого-то слышал про то, что выдается пилотам на случай аварии, но крохи правды тонули в свойственном молодости преувеличении и желании везде получать больше, чем это предусмотрено законами природы и здравого смысла.

С этой стороны у подножия склона местами было влажно. Да и на нем тоже не сказать чтобы сухо - уже знакомые трубы встречались здесь частенько, и каждая давала начало небольшому ручью чистой пресной воды. Естественно, растительность высоко оценила деяния неведомых инженеров и разрослась здесь не на шутку. Непролазные дебри разнообразных кустов и гигантской травы с мясистыми листьями, пальмы всех видов кроме кокосовых и незнакомые деревья. Причем последние попадались просто рекордных размеров: нигде до этого подобных колоссов не встречали. Все сочное, ядовито-зеленое, растущее нагло, не давая простора для прямых троп. Лишь местами попадались прогалины без пышной флоры. Почва в таких местах выглядела странно: будто застывшие натеки глины, или ледяные наросты рассеченные тонкими промоинами. Идти приходилось зигзагами, пытаясь брать ориентиры сквозь переплетение пышных крон. Лишь перед самыми бамбуковыми зарослями стало просторнее, но вздыхать с облегчением не стали - здесь удерживать направление еще труднее. Макс уже было отчаялся, решив, что они ни за что не выйдут к нужному месту, но тут Дина заметила далеко среди стволов движущееся пятно необычной расцветки. Это оказался искомый парашют.

Видимо для того, чтобы он был заметнее из воздуха, на ткани был нанесен рисунок из оранжевых и красных полос. Но основная площадь осталась белой. Некогда чистая, а сейчас посеревшая от деятельности птиц и мусора, нанесенного ветрами и дождями. Во время ливней вода скопилась на одной половине, из-за чего образовался провисший мешок. Ветки не отпустили добычу, и когда тяжесть стала критической, материя не выдержала - образовалась обширная прореха, края которой радостно трепетали на самом легком ветру. Именно это цветное мелькание заметила Дина.

Снежок, все еще обиженный тем, что его друга заподозрили во вранье, снисходительно заметил:

- А кресло-то висит. И летчик в нем. Бродяга - ты пургу гнал: Ник что зря говорить не станет.

- В тундре пурга, а здесь фигня какая-то…

- Что тебе опять не нравится?! Разве кресло не видишь?!